Татьяна Полетаева

Всё унес. Ничего не оставил, Кроме этих деревьев в окне... Против всех общепринятых правил Ничего не оставил он мне. Только то, что нам даром дается, Только то, что не нужно беречь, Только воздух, что в форточку льется И гортанью продрогшею пьется — Только вольно текущую речь. Только свет за коричневой шторой, Только солнце в верхушках берез, Только снег, только снег, на который Не могу поглядеть я без слез... А от жизни, зовущейся прошлой, Ничего — потому, может быть, Чтоб тяжелой, томительной ношей И признательной, суетной ложью Жизнь другую не обременить.

Как сны эти белые полдни длинны, А фразы пусты и случайны. И веселы все, и чуть-чуть влюблены, Одни твои речи печальны.

Народ не спеша балагурит и ест. Я буду как все и со всеми, И от перемены слагаемых мест Что будет, забуду на время.

За окнами двор городской без прикрас: Песочница, гриб и две ели, Качается мальчик, счастливо смеясь, — Я тоже любила качели.

Я тоже любила, зажмурив глаза, Взлететь высоко над оградой И сверху увидеть весь сад ЦДСА С прудами и летней эстрадой.

А ты вспоминаешь о чем-то другом, Губами себе помогая, И жизнь у тебя и тогда, и потом Была не моя, а другая.

А жизнь так нескладно пришла и ушла: Качнула от ночи до света. И снова во тьму выйдем из-за стола. А мальчика кличут к обеду.

Стареющий мальчик в пыли барахла Прочтет на листках, что истлели, О том, что я тоже когда-то жила, Любила тебя и качели.